Справка |
Календарь |
Поиск |
Сообщения за день |
02.08.2018, 05:38 | #11 |
мираж
|
Я стал думать об этом его «нигде» и о нашем разговоре. На первый взгляд все было несложно. Он предлагал мне ответить на вопрос, существую ли я благодаря этому миру или этот мир существует благодаря мне. Конечно, все сводилось к банальной диалектике, но была в этом одна пугающая сторона, на которую он мастерски указал своими на первый взгляд идиотскими вопросами о месте, где все это происходит. Если весь мир существует во мне, то где тогда существую я? А если я существую в этом мире, то где, в каком его месте находится мое сознание? Можно было бы сказать, думал я, что мир, с одной стороны, существует во мне, а, с другой стороны, я существую в этом мире, и это просто полюса одного смыслового магнита, но фокус был в том, что этот магнит, эту диалектическую диаду негде было повесить.
Ей негде было существовать! Потому что для ее существования нужен был тот, в чьем сознании она могла бы возникнуть. А ему точно так же негде было существовать, потому что любое «где» могло появиться только в сознании, для которого просто не было иного места, чем созданное им самим... Но где оно было до того, как создало для себя это место? Само в себе? Но где? Мне вдруг стало страшно оставаться одному. Накинув на плечи китель, я вышел в коридор, увидел в голубоватом сиянии светившей из окна луны перила ведущей вниз лестницы и направился к выходу. Распряженная коляска стояла недалеко от дверей. Я пару раз обошел вокруг, любуясь ее плавными линиями, – казалось, лунный свет придавал им дополнительное очарование. Недалеко от меня фыркнула лошадь. Я оглянулся и увидел Чапаева – он стоял возле лошади со щеткой в руке и расчесывал ей гриву. Подойдя к нему, я остановился рядом. Он посмотрел на меня. Интересно, подумал я, а если я спрошу его о том, где находится это его «нигде», что он ответит? Ему неизбежно придется определить это слово само через себя, и его положение в разговоре окажется ничем не лучше моего. – Не спится? – спросил Чапаев. – Да, – сказал я. – Не по себе. – Чего, пустоту раньше не видел? Я понял, что словом «пустота» он называет именно это «нигде», которое я впервые в жизни осознал несколько минут назад. – Нет, – ответил я. – Никогда. – А что ж ты тогда, Петька, видел? – задушевно спросил Чапаев. – Знаете, Василий Иванович, не идут у меня из головы ваши слова. Умеете вы в тупик загнать. – Верно, – сказал Чапаев, с силой проводя щеткой по спутанным конским волосам, – умею. А потом как дать из пулемета... – Но мне кажется, – сказал я, – что и я могу. – Попробуй. – Хорошо, – сказал я. – Я тоже задам последовательность вопросов о местоположении. – Задавай, задавай, – пробормотал Чапаев. – Начнем по порядку. Вот вы расчесываете лошадь. А где находится эта лошадь? Чапаев посмотрел на меня с изумлением. – Ты что, Петька, совсем охренел? – Прошу прощения? – Вот она. Несколько секунд я молчал. К такому повороту я совершенно не был готов. Чапаев недоверчиво покачал головой. – Знаешь, Петька, – сказал он, – шел бы ты лучше спать. Виктор Пелевин - Чапаев и Пустота |