Справка |
Календарь |
Поиск |
Сообщения за день |
21.03.2020, 00:27 | #11 |
.........................
|
ВЕСЕННЯЯ ПРОГУЛКА ФАКИРА
Весною все тянется к свету, С надеждой и мукой земной. И даже больному поэту Потребна прогулка весной. Все движется, ибо движенье Есть жизни заглавный венец! - Сказал, говорят в воскресенье, Один неизвестный мудрец. Но ладно, оставим цитаты На совести авторов их. Затворник хрущевской палаты, Иду вдоль заборов больших. От сопок, петляющих к югу, Залетный чудит ветерок. Да будет посланием другу Вот это сплетение строк. Нет слаще для духа отрады Когда ты бесплотный как джинн Выходишь к реке автострады Навстречу потоку машин. Вот вырулив плавно как панда На светлый, весенний проспект, На черном коне фатерлянда Пронесся какой-то субъект. Степенный, как витязь с наклейки Пакета заморской еды, Куда он, отец тюбетейки И брат золотой бороды? Куда я, о, грешная лира, Блуждая в бетонном лесу, По ржавому лезвию мира Скупую надежды несу? Куда я? Надежда играет, То солнечным светом, то тьмой. То мором заморским пугает, То грузит китайской чумой. Но все, отряхнулись... и ладно, Нет худа в стране без добра. А мне уже надо обратно, Пора мне... обратно... пора… 20.03.2020
__________________
Каждое сказанное Вами слово может быть использовано против Вас |
30.05.2020, 00:13 | #12 |
.........................
|
***
Как старый матрос на чумном корабле, По палубе грубой и шаткой, Легко прогуляюсь по этой земле, Голодной на мясо и падкой На кости. Как пращур кормивший овец, На древнем плато Хачароя, Как мой уже ставший туманом отец И тьма безымянных героев Не ставших легендами в книгах людей И бронзою в скверах не ставших, Но тоже ходивших когда-то по ней И пяди ее не отдавших. Луна убывает, бунтует Аргун, Зажатый в гранитной теснине. Садится чеченка на мшистый валун И плачет, тоскуя о сыне.
__________________
Каждое сказанное Вами слово может быть использовано против Вас |
01.02.2021, 04:41 | #13 |
من بني عاجيك
|
Асламбек Тугузов
ПРОРЫВ. Нет лекарства от смертной одышки, Если в омуте грозной беды, Каждый шаг откликается вспышкой Достоверной как пропуск в Сады. Если после усилия воли, На разрыв пламенеющих жил, Надо выпахать минное поле И отречься от чистых могил. Вожаки не пугаются лая, Не скулят, а идут впереди В голове у затравленной стаи, Поднимая загривки свои. Ветер зимний трепал маскхалаты, И такое творилось кругом, То ли ангелы, то ли солдаты Вдруг сошлись, и пошли напролом. На заре двадцать первого века, Как бы сжалившись вдруг над землей, Много выпало белого снега Между Грозным и Алхан – калой. Вот лежит он в наносах и скатках, Как последний, таинственный дар; Если глубже провалится пятка, Будет глуше подземный удар. Все вот так в этой грезе печали, Грохнет снизу и слижет висок. Вожаки умирают в начале, Ибо в этом их главный конек. Ибо в этой чеченской лощине, В стороне от ущелий и гор, Сила духа и тяжесть машины, Разберут затянувшийся спор. Кто сильней из затеявших сечу, Башни танков, колонны людей? Или дерзость идущих навстречу, Неминуемой смерти своей? Нет ответа. В багровых всполохах, Задыхаясь в смертельном бреду, Отступает, уходит эпоха И отстреливается на ходу. ***
__________________
بربروسا الشيشاني الغروزنوي الأدملي |
01.02.2021, 17:19 | #14 |
Платина
|
Когда умру я, не сказав ни слова,
Умрет и наша старая корова. Ее зарежут после нудной битвы, Под вящий смысл прочитанной молитвы. Потом ее невинную, рябую, Сосед мясник умело освежует. И после этой жуткой процедуры На ней уже не будет больше шкуры. Разделанная на большом чурбане, Она потом очутится в казане. Вода вскипит, когда со дна посуды Проступит пена, соберутся люди. Потом тугие чресла разминая, Присядут в круг, небрежно поминая, Как будто не меня, а факт причины Собранья их и гибели скотины. А я, невольный повод их застолья, Заваленный в своей холодной штольне, Обмотанный кисейным покрывалом, Предстану перед высшим трибуналом. И вряд ли мясо всей моей коровы Смягчит сердца судей моих суровых, Когда они бесплотные как тени, Предъявят длинный список обвинений.
__________________
Желаю всем спокойствия духа и кротости сердца. |
18.02.2021, 22:49 | #15 |
Платина
|
"Когда я устану от этой нелепой игры
И этой арены залитой слезами и потом, Поставлю палатку на склоне высокой горы, Поближе к созвездиям пахнущим воском и медом. И буду ходить по следам кучевых облаков, По синей траве, отражаясь в мерцающих росах, И слушать в ночи боевые нашиды волков, Держа наготове мой верный ореховый посох. Уйду - говорю я - вот только растают снега И первый подснежник пробьется из снежного плена. Уйду - говорю вам - в такие ударюсь бега, Что конь не догонит и след не учует гиена. А может не стоит и надо доматывать срок, Любить этих граждан и больше не рыпаться сдуру. Но есть же, но есть же на свете такой уголок, Где можно умыться и сбросить звериную шкуру. Давайте же вместе мечтать и не думать о том, Что время ушло, что уже бесполезно и глупо... Вот птицы поют и дорога пылит за холмом И красное солнце встает над лесистым уступом. И маленький мальчик с рогаткой выходит во двор И щурясь смешно в разведенную прорезь рогатки, Смеется и смотрит в далекую сторону гор На белого странника возле зеленой палатки." А. Тугузов
__________________
Желаю всем спокойствия духа и кротости сердца. |
19.10.2021, 22:54 | #16 |
Золото
|
Ты иди по дороге, где дух торжествует над злом,
Одинокий как перст, в постоянной борьбе и тревоге. И пусть сердце твое никогда не смущает число Тех, кто следует лжи и по ложной уходят дороге. В одиночестве горьком, в брожении смутной поры, Когда сердце заноет, томясь в изнурительной пытке, Вспомни братьев, однажды ушедших в иные миры, И стремись их достичь, чтобы не оказаться в убытке. А туда не смотри, отведи опечаленный взор, От толпы зазывал, опьяненных миазмами праха. Запечатай свой слух, чтобы вовсе не слышать их вздор, Неприятный писцам - белокрылым посланцам Аллаха. Твой приход и уход - два макама земного пути. И тебе между них до урочного часа вертеться. О, Великий Господь, умоляю Тебя, освяти, Светом истины – дух, и надеждой - усталое сердце. 2008 г. |
16.02.2022, 00:42 | #17 |
Платина
|
В сети есть продолжение этой работы Асламбека, в частности на фейсбук,но я не могу скопировать их. Кто сможет продолжите.
ОТРЫВОК ИЗ НЕДОПИСАННОЙ ПОЭМЫ. ...В сырой темнице каземата, Куда и луч не проникал, В цепях из твердого булата, Чеченец гордый умирал. Уже не двигал он руками И только пристально глядел Большими, темными глазами В ему лишь видимый предел. И столько пламени сияло В его измученных глазах, Что скручиваясь отступала Тень смерти в кованных дверях. Вот он зашевелил цепями, Вот тихо голову поднял И странно бледными губами С улыбкой слабой прошептал: «Прощайте все, не мог не знать я Своей судьбы…прощай мой край. Прощайте, горестные братья, И ты, тюремщик мой, прощай. Мне сумрак жизни вездесущий Видать уже не по плечу. Творец небес, морей и суши Уж гасит и мою свечу. Я чувствую, неумолимо, Как разлучается с тюрьмой Мой бедный дух, и херувимов Уже с небес слетает рой. Сквозь спазмы немощи проклятой, Сквозь тьму и крыш тюремных жесть, Я слышу, как седой глашатай Несет мне радостную весть. Доволен я, и слава Богу! Да будет так, как Он решил! Не я чертил мою дорогу, Ее Всевышний начертил. И пусть сейчас теряя силы, Под гул слепой, морской волны, Я умираю без могилы, В глухом краю чужой страны И нет со мною рядом брата, Чтоб охладил тоски огонь И положил ладонь солдата В мою бессильную ладонь. Но я надежды не теряю. Я знаю – свет рассеет тьму. И с чистой совестью вверяю Себя Ему лишь Одному!» И смолк, как будто сила речи, Уже покинула его. Лишь слабо вздрагивали плечи И смерть глядела на него. Но вот он вздрогнул. Словно глянцем Зари предутренний восток, Каким-то розовым румянцем Зажглись две ямы впалых щек. Как будто вдруг упали стены И рухнул в бездну каземат… И видит он надел ячменный, Саманный дом, отца и мать. Серебряную ленту Сунжи, Обрывы желтых берегов. И словно дождевые лужи Мерцают зеркала прудов... ...Вот он с Кораном в правой длани И с саблей в левом кулаке Стоит в пороховом тумане, В папахе, в черном башлыке. Ложатся с грохотом снаряды Свистя осколками свинца. А он стоит, идут отряды, Идут, и нету им конца. От Татартупа до кордона Седых кубанских берегов, Они идут, подняв знамена Почти до самых облаков. Сверкает небо от пожаров И горы в сумрачном огне. Вот кабардинский Дол Мударов Летит на княжеском коне. За ним рассыпавшись как лава, Как смерч, сметающий врагов, Летит адыгов цвет и слава, Мерцая сбруей скакунов. Сверкают латы, злые искры Подков вот-вот зажгут поля, Такой стремительной и быстрой Не знала конницы земля. Вот Дол сорвав повязку с глаза Поднял джатэ над головой «Салам, тебе, имам Кавказа, Аллах Всевидящий с тобой! Ты шел под знаменем Ислама Быстрее молнии грозы…» И в черной бездне глаз имама Сверкнула капелька слезы. И слабо шевеля цепями, Он с силой выпрямился вдруг И вновь зашевелил губами: «Мир и тебе, мой верный друг!..
__________________
Желаю всем спокойствия духа и кротости сердца. |
16.02.2022, 06:05 | #18 |
من بني عاجيك
|
Йа АллахӀ!!! Йа Рохьман!!!
__________________
بربروسا الشيشاني الغروزنوي الأدملي |
16.02.2022, 12:09 | #19 |
...
|
… И слабо шевеля цепями,
Он с силой выпрямился вдруг И вновь зашевелил губами: «Мир и тебе, мой добрый друг! Господь миров вдохнувший пламя В живую глину бытия, За наше братство и за знамя, Пускай помилует тебя. А я прости… мне новоселу, К чему теперь мирская грязь…» И опустив печально к долу Глаза, промчался гордый князь. И тут раздались гик и крики И пыль земли пошла столбом. Имам глядит – идут кумыки, Все так же дерзко, напролом, Как шли когда-то под Кизляром, Под Татартупом и Лабой На пушки белого сардара, В последний свой, смертельный бой. Вот князь Чапалов саблей машет И как скала при свете дня, Сала-уздень Казбек Умашев Привстал с могучего коня. Играют солнечные блики На длинных копьях и мечах. - Салам, тебе! – кричат кумыки – Велик Аллах, Велик Аллах! Смотри, как гаснут наши очи Живым пылавшие огнем. Ты был нам светом в темной ночи И зорким был поводырем. Уже твои мы видим знаки, Как дар грядущим племенам…» - Прощайте, верные кипчаки! Печально шепчет им Имам. - Я очень скоро стану прахом, Короткий век отпущен нам, Но в Судный день перед Аллахом Я засвидетельствую там, Что никогда на поле брани Под вечным знаменем отцов, От Дагестана до Кубани Надежней не было бойцов. Прощайте, братья!» С тихим стоном Чеченец шевельнул рукой… Но новые зажглись знамена И осветили свод сырой. И вот уж кулаком единым, Как встарь асхабы на тагут, Идут ногайцы, абазины, Тавлинцы смелые идут. За ними грозные лезгины Враги предательств и измен, Идут держа прямые спины В бешметах черных до колен. Как львы урочищ Дагестана, Лихие в храбрости своей, Идут аварцы Умар-хана В больших папахах до бровей. Вот закубанские доспехи Сверкнули грозно за холмом. И гаснущие очи шейха Последним вспыхнули огнем, Когда в сияющей кольчуге Подняв короткий ятаган Возник, гроза морской округи, Черкесский лев Мухамед Зан. На западное черноморье Мухамед ужас наводил. Но тут он, с взором полным горя С тоскливой болью возгласил, - Прощай мой шейх, мы все в печали Благодарим свою судьбу. Мы только битву проиграли, А не грядущую борьбу. Пускай над этой твердью зыбкой Запомнят люди образ твой…» И умирающий, с улыбкой Кивнул поникшей головой: - Аллах велик! Хвала Аллаху, Что все навеки решено. Грядущее подобно праху, Коль прошлым не озарено. Спасибо, что делился хлебом И принял. Ты был мне брат под этим небом, Прощай, прощай, Мухамед Зан.» И вздрогнул свод, и длинным эхом Сотрясся сумрак пустоты… Прошли шапсуги, абадзехи, Убыхов стройные ряды. Они прошли при ясном свете Под храп коней и свист свинца. И нет конца колоннам этим И нету, нету им конца. Вот самый лучший из алдаров И тагаурских осетин, Бесстрашный князь Ахмад Дударов Теснин дарьялских властелин. В руках его при свете солнца Мерцает сабли острой сталь, Но очи грозного иронца Уже окутала печаль. И кличет он в тоске сердечной, Убавив резвый ход коня! - О, светлый шейх, в юдали вечной, Замолви слово за меня… Скажи, что грешный страж Дарьяла Взимавший пошлины с купцов, Не спрятал в ножны сталь кинжала Когда услышал вечный зов Предтечи нашего Имама И к битве воинов собрал…» И глядя в даль светло и прямо Чеченец тихо прошептал. - Я все скажу, мой брат, угрюмый, В тот день, когда поставят в ряд! Ты был лучом кавказской уммы И ты из спасшихся, Ахмад, Прощай! Под этот темный свод я, До дня великого уйду.» Дударов выпустил поводья Коня и канул в темноту. Но вслед за ним над бездной хмурой Из тьмы, свернувшейся в огне, Поднялся Канамет Мансуров На тонконогом скакуне. - Салам тебе, имам Кавказа, Ты жив, а значит не убит – Кося лукаво острым глазом Кричит веселый чингизид. - Пока ногайские барханы Еще удобны для войны И наши звездные колчаны Тугими стрелами полны Мы будем жить, а это значит, А это значит, что скорбя Тоскует дух и сердце плачет, И больно видеть мне тебя. Прощай, имам…» Ногаец плетью Слегка коснулся рысака, И тот всхрапнув, во тьму столетья Умчал лихого седока… И стало тихо. С верхней башни Где поменялся караул, Балтийский ветер, злой и влажный В окошко узкое подул. И всполошив все захолустье Ночной, свинцовой синевы, Вдруг треснул лед чуть выше устья Морозом скованной Невы. Но март, и эра ледостава Подходит медленно к концу, Как жизнь, как ветреная слава, Как смотр полночный на плацу. И кто-то крикнул, что есть силы, И оборвался тут же крик. Так быстро, словно задушили И следом вырвали кадык. А может это ветер с поля Унес его в чужую степь… Мансур вздохнул и с силой воли Чуть подтянул к коленям цепь. И вдруг увидел – сквозь бессонный Туман: поджары и легки Идут безмолвные колонны Закутав лица в башлыки. И с трепетом, почти с натугой Увидел ясно – впереди Идет мулла Усман в кольчуге Мулла Умар чуть позади… |
16.02.2022, 15:09 | #20 |
Платина
|
Рая,баркалла. Должно быть продолжение,по возможности выставляй.
__________________
Желаю всем спокойствия духа и кротости сердца. |