[EhartanZuram]

Сообщение от BarbaroSSA

цхьа х1ум ха сун. кто-то помнит все эти названия. вот такому человеку большой респект. Дала сий дойлакх бала кхачарна.

Амин. Цера тоба дика къа хьоьгуша ю, уьша Нашхахьа, Галайхьа, ТIерлахьа, Аьккхахьа, Ялхарахьа... дукха меттигаша теллина цара. Ше къомана бала кхачарна, саготтара, дога лазарна, пайда барна, нийсо-барта лахарна Дала мела яза дойла массана.

[EhartanZuram]

Во-вторых, желание некоторых ученых присвоить или локализовать нартские сказания в пределах одного этноса, породило своеобразную гонку нартиад; в отдельных случая дело доходило до откровенных новоделов и аберраций. // Х. М. Акбаев «Толковый словарь некоторых имен и терминов нартского эпоса». Черкесск: «РИПКРО», 2010. С. 11

Ничего не остается кроме того, как согласится с Х. Акбаевым. Многие историки в погоне за историей эпических нартов дошли до того что свои народы начали называть новыми, молодыми, пришлыми на Кавказе. Но наука (вся слава Всевышнему) опровергла эти выводы, и адыги, и осетины, и кумыки, и дагестанцы оказались древнейшими аборигенными жителями этих прекрасных, могучих и красивых гор Кавказа. Но истинным хозяинам, одному из нахских племен эпических аувхаров (их потомки: этнические аккинцы, варандой, бокой, вилхой, гягий, белхорой, кей, чунгурой...) историю их предков нартов не хотят возвращать именно эти ученые, аппелирующие к фантастическим версиям, что даже у крупных ученых начинается неостановимая дрожь слыша их "несокрушимые выводы" (спаси и сохрани нас). Этих ученых не интересуют исторические данные, серьезные выводы многих известных кавказоведов, археологов, ни данные ДНА-генеалогии и т. д. Да, они заняты серьезными исследованиями нартского эпоса, но если в этом эпосе они найдут примерно вот такую связку: " Нога нартского воина была на нашей горе..., - и начинается, - "Эврика да, мы их прямые потомки...! " Надо действовать серьезной наукой, работать и двигаться дальше. Кто-то засел в фантастическом своебразном мире иранизированных хурритов и вся деятельность таких околонаучных деятелей направлена лишь на то чтобы свои ДНК подогнать под эти или те. А жизнь идет.

[EhartanZuram]

Нарты — это было особое племя богатырей, жившее когда-то на Кавказе, или какая-нибудь пришлая дружина завоевателей, оставившая въ своемъ потомстве фантастическия воспоминания о былых деяниях. // Е. Л. Марков «Очерки Кавказа». Санкт-Петербург—Москва: «Изд. товарищества М. А. Вольфъ», 1887. С. 189

↓ ↓ ↓ ↓ ↓

«... в эпосе вайнахов нарт-орстхойцы всегда характеризуются как пришельцы». // А. О. Мальсагов «Нарт-орстхойский эпос вайнахов». Грозный, 1970. С. 7

↓ ↓ ↓ ↓ ↓

Орстхойцы отсылают нас к аьккхинцам, как к своим славным предкам, в других преданиях — как родственному племени. Орстхойцев вайнахи связывают с именем — мифических героев нартов. // А. С. Сулейманов «Топонимия Чечено-Ингушетии». Часть II. Грозный, 1978. С. 79

↓ ↓ ↓ ↓ ↓

В вайнахском эпосе о нартах под мифологическим покровом и позднейшими фольклорными различаются свидетельства о процессе слияния носителей основного ядра нартовского эпоса с аборигенным населением центральной части Северного Кавказа, предками вайнахов — дурдзуками. // Материалы для древней истории осетин. I — Общие места к осетинской истории. Сборник сведений о кавказских горцах. Выпуск IV. Тифлис: Издание кавказского горского управления, 1870. С. 9

[EhartanZuram]

Не все народы, среди которых бытуют сказания о нартах, проявляют одинаковые к ним отношение. В дагестанских и чечено-ингушских (вайнахских) сказаниях нарты являются пришельцами для местного населения и рассматриваются во многих сюжетах как враги. В большинстве чечено-ингушских сказаний нарт-орстхойцы — носители агрессии: они совершают набеги с осетинской земли Санаби, они всегда жаждут крови и борьбы, но местные герои вайнахов одерживают верх над нартами. Несколько неопределённое отношение к этому обстоятельству проявляет, на мой взгляд, молодой ингушский фольклорист А. О. Мальсагов, в статье «О нарт-орстхойском эпосе ингушей и чеченцев». Всё же сказания, в которых нарты рассматриваются врагами людей, правильней было бы назвать «антинартовским эпосом», чем нартским. // В. Л. Цвинариа (Сухум) «Книга о великом эпосе». / «Эволюция эпической традиции: К 80-летию академика АН Абхазии Ш. Х. Салакая». Под ред. З. Д. Джапуа. Сухум: «НААР», 2014. С. 206

[EhartanZuram]

На наш взгляд, из этнотерриториального объединения орстхой/арштхой, надо выделить как отдельное этнолокальное объединение Галай — название которого легло в основу названия Галайн-чож (Ущелье галаев), т. е. Галанчожское ущелье. Наша точка зрения заключается в том, что до активной фазы колонизации плоскости Чечни начала XVII в. общества: Цеча, Мержа, Галай, Аьккха, Нашаха и Ялхара были отдельными самодостаточными обществами Галанчожского ущелья с четко очерченными границами. Но с началом миграционных процессов с гор на Чеченскую равнину представители вышеуказанных обществ образовывают предгорное общество Арштха/Орстха, своеобразный союз обществ западной части Горной Чечни.
По мнению Н. Г. Волковой, сами орстхойцы и аккинцы объединяют под именем орстхой четыре подразделения: собственно орстхой, аккий, мержой и цечой. «Мы все орстхой из Акки» — говорят представители этих групп, вполне четко до сих пор сохраняя свое этническое самосознание. Точка зрения автора, вероятно, имеет под собой историческую основу, но для более раннего исторического периода, а для изучаемого периода XVIII—XIX вв. не характерна. Территориально горная Аьккха и орстхоевские общества Цеча, Мержа, Галай, Нашаха и Ялхара находились по соседству, но это были самостоятельные этнолокальные группы, с четко сложившимися естественно-географическими границами. // С. А. Натаев «Проблема этнотерриториальной структуры Чечни в XVIII–XIX вв. в исторической литературе». / Научный журнал «Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки» (ВАК при Минобрнауки РФ). Гл. редактор М. Ю. Попов. Выпуск № 11. Часть 1. Адрес редакции и изготовителя: 350049, Краснодарский край, г. Краснодар, ул. Красных партизан 371, оф. 2. Краснодар, 2015. С. 223

[EhartanZuram]

Уже давно установлена генетическая аналогия нарт-орстхойского эпоса с нартским и то, что нарт-орстхойцы — это те же общекавказские нарты, обрисованные в героико-эпическом плане, тождественном общенартской эпике. Нарт-орстхойские сказания тоже богаты и разнообразны своей тематикой. В них, с одной стороны, представлен общенартский сюжетно-тематический комплекс, с другой — общекавказский. Доминирующими темами признаны: набеги, столкновения и состязания, богоборчество, благодать, гибель нартов. В нарт-орстхойском эпосе тот же, что и в нартском эпосе, имена собственные: Села Сата, Соска Солса, Ачамза, Хамчи Патарз, Урузман, Боткий Ширтга и др. // У. Б. Далгат «Эпический историзм в развитии». / «Фольклор. Проблемы историзма», (отв. ред. В. М. Гацак). Москва: «Наука», 1988. С. 80

[EhartanZuram]

Проблема этнотерриториального деления Чечни, принадлежность чеченских субэтнических групп Аьккхий, Галай, Орстхой и др. к той или иной нахской народности стала предметом ненаучных измышлений, компиляций, спекуляций в околонаучных изданиях, учебниках, пособиях для школ и высших учебных заведений. // С. А. Натаев «Проблема этнотерриториальной структуры Чечни в XVIII–XIX вв. в исторической литературе». / Научный журнал «Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки» (ВАК при Минобрнауки РФ). Гл. редактор М. Ю. Попов. Выпуск № 11. Часть 1. Адрес редакции и изготовителя: 350049, Краснодарский край, г. Краснодар, ул. Красных партизан 371, оф. 2. Краснодар, 2015. С. 221

[EhartanZuram]

Имя этого ингушского «Энкиду», "Калой Кант", переводится как «Герой (Богатырь) рода Калой». // М. Г. Цароева «Об ингушских полубожествах нартах». / М. С.-Г. Албогачиева «Кавказ: перекресток культур». СПб.: «МАЭ РАН», 2015. С. 55

... выделяется их предводитель Калой-Кант, гIалгIаевец. // М. Г. Цароева «Об ингушских полубожествах нартах». / М. С.-Г. Албогачиева «Кавказ: перекресток культур». СПб.: «МАЭ РАН», 2015. С. 54

Казбык сообщил тоже Баширу Далгату, что Орхустхой проживали в селении Саниба, а Калой-Кант был гIалгIаевцем. // М. Г. Цароева «Об ингушских полубожествах нартах». / М. С.-Г. Албогачиева «Кавказ: перекресток культур». СПб.: «МАЭ РАН», 2015. С. 13

«Как погибли нарты Эрстхо»

Там, на западе, где дальний Эльбрус поднимает к небу свои белые груди, ближе к тому морю, что вечно бьет прибрежные скалы своими черными, как ночь, волнами, жили в старину нарты Эрстхо.
Злые то были богатыри, завистливые на чужой достаток; нападали они на мирных людей, не пославши им вперед вести о войне, отнимали у бедняков их последнее достояние.
Не почитали нарты Эрстхо и Сердцеведа, за это не дал он женам плодородия, — было нартов только шестьдесят; не благословил он их стада, — от овец их рождались только серые волчата, бурьяном дарили их поля, и мясо в их нартовском котле о сорока ручках обращалось в зловонную падаль...
— Куда поедем мы в набег за добычей? На три раза семь дней в пути кругом наших жилищ земля стала серой пылью от копыт наших нартовских коней, четыре раза десять и один день нам надо ехать по пеплу сожженных нами селений, два раза округлит луна свое лицо, пока доведется нам услышать человеческий голос.
Так говорил товарищам-нартам разведчик их, хитрый Батоко-Ширтяха, хитрый проныра, сумевший построить себе повозку из меди и спуститься на ней до седьмого адского дна. И так продолжал он свою речь:
— Есть в восточной стороне среди лесистых гор и зеленых долин пещера. В нее загоняет Колой-кант на ночь свои овечьи стада. Несметны его богатства. Но и силой с ним никто из живущих не может сравниться. Я не хотел бы видеть поднятую над нашими головами его
вражескую руку. // «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чудесные родники. Сказки и песни народов Чечено-Ингушской АССР». Вступительная статья и редактура В. Б. Корзуна. Грозный, 1963. С. 35





Ему с гневом отвечал гремящим, как гром, голосом сильный Солса, князь нартов Эрхсто. Слова о несметном богатстве Колой-Канта разожгли его жадное сердце.
— Молчи, Ботоко-Ширтяха, сын раба-чужестранца, — сказал он. — Мы приняли тебя, как товарища, но презираем, как труса. Знай: мы, нарты, никого не боимся, и нет никого из живущих под солнцем, кто был бы сильнее меня. Веди нас немедля к пещере Колоя, коль знаешь дорогу.
Молодым ушел Колай-кант из тех мест, где жил его род-тухум; безбородым мальчиком ушел он в неведомые леса и погнал с собою только семь овец, но впереди овец шел старый козел, вожак стада, сильный смелый козел, одаренный разумом человека, — а на тучных пастбищах, под охраной козла-вожака, овцы плодились несметно.
Пищей Колою служило лишь мясо годовалых овец, питьем молоко; соли, волнующей кровь, и перебродившего питья, туманящего ум, никогда не вкушал он. Не видал женской прелести, ослабляющей тело... Могучий, кроткий, спокойный, был любимым слугой Сердцеведа.
— Враги идут на тебя, господин мой. Готовься защищать себя и богатство свое от злых, жадных нартов Эрхсто, — сказал Колой-канту его вещий козел, страж его стада.
Отвечал козлу Колой-кант:
— Кто может напасть на мое белое стадо? Кто б не пришел ко мне, я приму его, как гостя, и как для гостя, ничего не пожалею для него.
Темной ночью тихо подъехали нарты Эрхсто к пещере Колоя; шли кони их волчьей поступью по траве, пробирались лисьей пробежкой меж ветвями кустов. У скалы, закрывающей вход в пещеру, сошли нарты с коней, и все шестьдесят стали отодвигать скалу с места, упираясь в нее могучими плечами; до колен ушли ноги в землю; но скала не сдвинулась и на ноготь.
— Вот приехали враги твои, господин, и хотят силою ворваться к тебе, — сказал Колай-канту его вещий козел, вожак его стад по тучным лугам.
Отвечал Колой-кант:
— Не верю я, чтобы то были враги: я зла людям не сделал. Я впущу их сам в мою пещеру; приму их, как го- // «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чудесные родники. Сказки и песни народов Чечено-Ингушской АССР». Вступительная статья и редактура В. Б. Корзуна. Грозный, 1963. С. 36


стей, и свято соблюду обычай — ни в чем не отказывать гостю. С этими словами встал Колой-кант и тихо толкнув скалу рукой, легко отодвинул ее от входа....
Ужаснулись могучие нарты; в страхе отступились они к своим коням.
— Войдите, путники, — молвил им ласково хозяин стад — да будет приезд ваш на пользу вам и мне на счастье!
Но не захотели свирепые нарты войти гостями в жилище Колая. Молча сели они на коней и уехали, не ответив ни слова.
— Дадите ли, нарты, мне десятую долю богатств Колая, если я научу, как захватить их, — спросил хитрый разведчик Батоко-Ширтяха, хитрый проныра Ширтяха, сумевший спознаться с алмас, зеленоокой великаншей, лесной красавицей, одетой лишь своими золотые волосами, злой страшной ведьмой, пожирающей грудных младенцев.
Крепкое нартовское слово, нарушая клятву, дали нарты Ботоко-Ширтяха, что ему отделят они десятину всех богатств Колай-Канта.
Тогда молвил им хитрый знахарь — разведчик:
— В лесах у быстрой Аргуни живут великанши алмасы; красивейшую из них я пошлю к Колой-канту, чтоб она очаровала его женской прелестью и, лишенного силы, отдала в ваши руки. Через три луны, три недели и три дня приезжайте в пещеру Колая, там буду я вас ожидать.
У входа в пещеру, отпустив стада свои на пастбище, сидит Колой-кант. И слышит он плач женщины в глубине леса; рыдания женские тревожат его кроткое сердце. И идет он на голос. Перед ним — красавица; к скале прислонясь стоит она, и слезы горными ручьями льются меж пальцами ее белых рук.
— Кто обидел тебя женщина?
— Нарты, злодейское племя Эрхсто — мои враги. Отец мой и мать и все родные мои убиты ими; только я одна спасла свою жизнь, но, заблудившись в этом лесу, гибну теперь голодной смертью.
В пещеру свою ввел богатырь Колой предательницу, отогрел у огня ее тело, подкрепил ее пищей и сладким молочным питьем. Веселым огнем загорелись тогда зелёные, словно глубокие озерные воды, очи алмас. Жар- // «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чудесные родники. Сказки и песни народов Чечено-Ингушской АССР». Вступительная статья и редактура В. Б. Корзуна. Грозный, 1963. С. 37


ким пламенем пахнуло на богатыря от ее золотых волос.
— Кого положил ты, господин мой? Кого обнимаешь ты, целуя и прижимая к сердцу? То — не женщина из рода людского, то — злая, коварная алмас, отродье бесов, — сказал Колой-канту его вещий козел, возвратившийся со стадами в пещеру; но не внял Колой-кант его слову: не внял и убил своего верного слугу, ударив о камень. Месяц прошел с неделей и днем.
— Что сделал бы ты, господин мой, с врагами моими, злыми нартами Эрхсто, если б пришли они сюда, чтобы убить меня? — спросила алмас Колой-канта, нежно ласкаясь к нему.
Вспыхнуло гневом сердце богатыря, не ведавшего раньше злобы, схватил он рукою скалу, что служила ему вместо двери, и далеко швырнул ее в чащу лесную: застонала, дрогнула земля от удара, с треском и гулом рухнули наземь столетние сосны.
— Я раздавил бы их так, как этот камень давит жалких червей.
Еще месяц прошел, прошли еще неделя и день. Опять спросила злая алмас Колой-канта,
— Как бы ты казнил наших врагов нартов, если бы они пришли к нам?
Упершись плечами, с трудом пододвинул Колой скалу к ущелью и завалил его вход.
— Сюда они к нам не вошли бы, — молвил он тихо.
Три месяца минуло и три недели прошло с тремя днями,
— Ты очень силен, мой Колой! Но не оборвать тебе и тонкого шнурка, сплетенного из моих волос... Дай я свяжу тебе руки, — молвила злая алмас богатырю и с теми словами, будто шутя, опутала его могучие руки сзади спины шнурком из своих золотых волос. Раз богатырь свою силу напряг, — шнурок впился в его кожу, от второго усилия — брызнула кровь из разрезанных мышц. Когда же рванул он со всей
силы в третий раз, и шнурок не поддавшись впился в тело до белых костей, то радостно крикнула злая алмас. Дикой медведицей ревет она в чаще лесной, воет хищной волчицей, — и на зов ее словно коршуны, что слетаются со всех сторон небосклона на труп, мчатся к пещере Колая жадные нарты. // «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чудесные родники. Сказки и песни народов Чечено-Ингушской АССР». Вступительная статья и редактура В. Б. Корзуна. Грозный, 1963. С. 38




И молвил им связанный богатырь — бессильный защитить своих белых овец. Так сказал он окружившим его нартам:
— Да будет вам, чужеземцы, приезд ваш на пользу, а мне на счастье! Принимаю вас в моем жилище за дорогих гостей. Все, что есть у меня — ваше; я — ваш слуга, вы же будете здесь господами.
Злобно засмеявшись, отвечал ему Солса, старший над нартами. Голосом, похожим на грохот катящегося с горы обвала, так загремел он в ответ:
— Приезд наш будет нам на пользу, мы берем все твои богатства. Мы будем твоими господами, а ты — нашим рабом; будешь ты скованный по рукам и ногам молоть ячмень для наших жен, сидя в глубокой яме… Не хотим быть твоими гостями!
И ворвались алчные нарты в пещеру Колоя; кровожадные, стали рубить они овец, пробудя остроту своих мечей и силу руки. И с насмешками били вногами беззащитного и плевали в лицо связанного богатыря.
— Господа мои! — молвил им Колой-кант. Вы вольны над вашим слугой. Но во имя Бога, прошу вас: убивая овец из моих белых стад, — отделите десятую в жертву Сердцеведу и сыновьям его Елта и Этеру и богу грома, грозному Сэли, чтобы, не прогневались на вас они, привыкшие вкушать дым сжигаемой здесь жертвы.
С насмешкой отвечал ему свирепый Солса, князь нартов:
— Пусть боги твои будут сыты прежними жертвами. Мы же не дадим им и дохлого ягненка.
Тогда вступился за Колоя Сердцевед. Грозного владыку громов, Сэли, послал он к нартам, пировавшим в пещере. И смутил Сэлли их разум, а пищу в котле их обратил в расплавленную красную медь.
Все нарты вкусили той меди, и умерло из них тотчас пятьдесят девять. Лишь шестидесятый — князь их, могучий Солса — долго боролся со смертью. Сгорая от палящей жажды, лежал он без сил у пещеры.
Ворон кружился над ним.
— Принеси мне воды, черный ворон! Я вдосталь поил тебя кровью людской…
— Не затем прилетел я. Жду твоей смерти, чтобы выклевать твои очи! // «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чудесные родники. Сказки и песни народов Чечено-Ингушской АССР». Вступительная статья и редактура В. Б. Корзуна. Грозный, 1963. С. 39



— Ты, волк, что глядишь на меня из чащи? Дай воды мне... Я был тебе другом, кормил тебя досыта мясом людским…
— Скорей умирай! Я хочу пожрать твое сердце!
— Будьте вы прокляты вечно! Напои меня, голубь! Я изнемог... Помоги мне смерти отдаться без стона, глядя ей прямо в глаза...
И добрый голубь принес ему воды в красном сафьянном чувяке и освежил уста умирающего…
Не было уже слов у князя нартов; рукой, которой он брал из котла жидкую медь, он погладил шейку воркующей птицы и оттого виден теперь на шее голубя отблеск меди...
Так погибло все племя злых нартов Эрстхуа, и князь их, могучий Солса, стыдившийся жалости, так встретил конец свой.
Со смертью Солсы развязался шнурок, спутывавший руки Колой-канта. // «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». «Чечено-ингушский нарт-эрстхойский эпос». / «Чудесные родники. Сказки и песни народов Чечено-Ингушской АССР». Вступительная статья и редактура В. Б. Корзуна. Грозный, 1963. С. 40

В горной Ингушетии существует название Вампал чIож («Ущелье великана»). Если место вампалов в сказании занимают гарбаши, то место Сеска Солсы — Борга Чопа. // А. О. Мальсагов «Нарт-орстхойский эпос вайнахов». Грозный: «Чечено-Ингушское книжное издательство», 1970. С. 60

[EhartanZuram]

Слава АллахIу что эти АбразОванные тролли с ругательным и обвинительным (быдлятским) языком исчезли отсюда. С наукой их бредни не пройдут. Но в любой момент их кислые засаленные рожи могут зайти и плакать здесь. Дала аьтто бойла шу что вы даете всем высказаться. Это потомки тех кто доносил на предков чеченцев и своими доносами уничтожал народ. Этим же занимаются их потомки на форумах.

[EhartanZuram]

Мержа собственно состоит из Дак-бух, Далг-бух, ЦIечу-Эхкие, Дехьа-ГериетIа, Сехьа-ГериетIa, Хьайхьие, Къулие. Все жители названных населенных пунктов относят себя к родо-племенному союзу Орстхой-Эрштхой, но последние к этому вопросу относятся иначе. Орстхойцы-Эрштхойцы утверждают, что Мержойцы ничего общего с ними не имеют. // А. С. Сулейманов «Топонимия Чечено-Ингушетии». Часть II. Грозный: «Ч.-И. кн. изд.», 1978. С. 101